Главы 1 2 3 4 5 6

Глава 3



В этой главе рассказывается о том, какое благотворное влияние оказывают на молодые организмы хорошая погода, обилие ягод и отсутствие начальства.




Итак, заброска на участок Юглер (долина р. Колыма, 475 км от Магадана), началась с однодневной экскурсии по колымской трассе, изрядно впечатлившей молодое пополнение. После небольшой навигационной ошибки (поехали не по той дороге - заехали не в ту долину), около восьми часов вечера перед нами раскинулся наш участок. По прибытию на него оказалось, что ранее там был лагерь братьев-геофизиков. А у геофизиков есть полезное свойство – возводить свои полевые лагеря, как древенеславянские посады: основательно и надолго. В частности – они оставляют весьма добротные каркасы для палаток. Хотя каркас для нашего новоприобретенного десятиместного «брезентового барака» пришлось возводить самим. И возвели. За два дня. Потом, правда, пришлось долго доводить его до ума, дабы изнутри он не напоминал телячий вагон, собранный пьяными плотниками. И было еще одно облегчающее обстоятельство – доставшийся в наследство от старательской артели кухонный балок, снявший проблему вечерних посиделок (в палатках все же тесновато).

Вскоре пришло золотое время - поболтавшись с нами недельку и введя в курс дела, начальство откланялось и убыло на другие участки. И наши молодые организмы оказались предоставлены самим себе и радостей организмов не было предела.

Как сказал один вумный нищий древний китаец - «у меня много радостей». Во-первых оказалось, что горки не столько высокие, сколько вусмерть заросшие стланниковыми кустами.

Настоящие горы (Хребет Больших Порогов) синели вдали. Именно синели Характерной особенностью этого хребта являлась синеватая дымка, покрывавшая их независимо от погоды (бледно-голубоватая днем и лиловато-синяя к вечеру в ясную погоду и серовато-синяя в ненастную). Возможно этим и объяснялось название единственного близкого к нам поселка – Синегорье. Созерцание этой лазури, тянувшейся на западе, насколько хватало глаз было нашим излюбленным занятием во время маршрутов по вершинам местных горок.

Да и не везде нам приходилось прошибать лбом стланниковые заросли. Растительность на половине участка слизнуло прошлогодним лесным пожаром. И от кустов стланника там остались лишь стада черных древесных осьминогов.



Только вот после прогулок по «очищенным площадям» мы становились похожими на оперных дьяволов.


А во вторых, оказалось, что хотя комаров было много (ну их в это время года здесь всегда много), количество черники и голубики (размером с молодой виноград) было прямо пропорционально количеству летающих насекомых. «И в этом вторая радость».




Третья радость – погода. Из всех трех недель непогожими были четыре дня. Но они были непогожими по полной программе – круглосуточный дождь с проверкой палаток на мореходность. Проверку не выдержал только десятиместный барак… Но зато после дождя проходил традиционный парад облаков.

Здесь же и состоялось первое за этот сезон близкое знакомство с медведями. В прошлом году сезон был для них голодный. Говорят, на людей нападали и вообще мозолили всем глаза и действовали на нервы. Может быть. Однако этот год у них урожайный, и все равно спотыкались об них почти везде. В нашей долине обосновался юный медведь-трехлетка.



У него была довольно плохая характеристика – он был прикормлен людьми. Посему людей не боялся до такой степени, что с одинаковым пофигизмом воспринимал и крики, и выстрелы в воздух и брошенные в его сторону камни. Агрессивных намерений, правда, не выказывал, но уже порыкивал. Кончилось все таким образом: возвратясь всей компанией с маршрутов, мы обнаружили, что мыться нам больше негде. За время нашего отсутствия брат-медведь зашел в нашу банную палатку (то, что вход в нее располагается с другой стороны, б.-м. совершенно не смутило), основательно там покуролесил (распустив палатку практически на портянки), выпил полный флакон «молочного» шампуня, закусил мочалкой и мылом (зубки уже впечатляли), после чего удалился, не дожидаясь хозяев. После данного происшествия мы стали оставлять в лагере на правах принимающей стороны человека с «салютом». Однако после банного пира «сиротка» исчез из долины бесследно (т.е. в дальнейшем даже следов его не видели). Шампунь ему, что ли, не понравился?


Надо сказать, ничто так не полезно для молодых организмов, как двухнедельное отсутствие командного состава. Поднимается настроение, улучшается аппетит, сон и работоспособность.



Ведь вот что удивительно (подмечено еще в студенческие годы). Без начальства молодые организмы могут вытворять ужасные вещи: например, вставать в десять (подъем в восемь), уходить в маршрут почти что в полдень (а положено – в девять), а при даже малейшем дождике поутру – вообще не выйти в маршрут. Молодые организмы позволяют себе почти что треть маршрутного времени тратить на сбор ягод (преимущественно в рот). Молодые организмы планируют маршруты не так, как надо. Но почему-то по приезду начальства (о приезде будет сказано особо) все оказывается сделано в лучшем виде и участок захожен вдоль, поперек и по диагонали.




Приездом начальника и завершился юглерский этап. Причем приезд произошел на два дня раньше запланированного срока. Вечером к нам приехал Камаз с наказом: покидать ненужные в данный момент вещи в кузов и отправить их малой скоростью в Магадан. Дескать завтра-послезавтра за нами приедут. Быстро покидав в Камаз весь бутор, представлявшийся ненужным, коллектив пошел спокойно спать. Далее, в пять часов утра сквозь сон мы услышали шум мотора, после чего на пороге палатки возникла фигура. Всего за какие-нибудь несколько минут до нас дошли две вещи: 1) это – начальник; 2) это – не сон. Выяснилось, что нам срочно (как обычно) нужно вылетать на другой участок, а потому начальник всю ночь гнал из Магадана «буханку» за нами. Свернув весь лагерь за два часа и накачав начальника кофием, мы понеслись изготавливать продолжение нашего сезона.