Владимир Преображенский беседует с некоторыми участниками фестиваля "Игра в бисер"

Владимир Теплышев ("Дзен-баптист"), модельер:

- Почему, на ваш взгляд, сейчас настолько активизировалось движение хиппи, что собрали такой большой фестиваль? Случайно ли это было, или можно увидеть какие-то закономерности?

- Я думаю, что интерес к этой культуре всегда был. Люди, к сожалению, мыслят где-то одинаково. Потому что это не они мыслят, а их подталкивают на определенную систему мышления.

- То есть, обыватели?

- Конечно. Большинство. Разыгрывается та или иная тема, то или иное воспоминание и так далее. И насчет хипповости - иногда возникает так называемая мода на псевдохипповость.

-То есть, сейчас это на волне моды?

- Нет. Я думаю, что просто эта тема никому не нужна. А они - молодые организаторы, муж с женой - молодцы. Они взяли и раскрутили. Потому что они знают, что есть материал и он довольно необычен и интересен, он всегда интересен. Потому что все самое лучшее, что есть в моде, - это то, что сделали хиппи. Об этом говорят известные модельеры. В начале 2000 - 2001год, вошла даже такая терминология. Знаменитые модельеры, когда они видят что-то модерновое, они говорят: "Вау, это хиппово!" Наконец, спустя столько лет, они осознают, что самое-то лучшее-то было сделано именно в период протеста, в 70-е годы. Независимо, была ли это Россия, или Америка.

- А сейчас, на ваш взгляд, есть какой-то элемент протеста?

- Нет. Я принес плакаты, это мои плакаты. Они, на самом деле, несут именно дух хипповости. Первое: протест. Потом - радикализм, революционность. А здесь - разве здесь есть революционность? Здесь просто человек себя показывает. Это обывательские, полупрофессиональные фото. И молодежь, на самом деле, не понимает, против чего она должна протестовать. В этом и есть суть окукливания и попытка сделать так, чтобы это начало работать в пользу общества.

- Для сегодняшнего российского общества, которое уже стало обществом потребления, насколько актуальны идеи хиппи вообще?

- Я думаю, что они всегда были актуальны. Были попытки действовать на уровне политики... Это глупо, это ерунда. И у нас и на западе. ПОтом была попытка делать все это на уровне культуры. Но надо самому саморазвиваться. Не просто себя показывать, а показывать свои наработки, как бы на языке культуры. Но сейчас сделали такую хитрую фишку, которую можно сформулировать так: "Все имеет право на жизнь". И когда ты так говоришь - то это фашизм. Почему?

- Когда ты говоришь: "Это неправильно", "Это хорошо", "Это неплохо", "Это плохо". Называют это фашизмом. Дескать, плюрализм, демократия и так далее... - дескать, все имеет право на жизнь. И тогда уже как бы теряется язык искусства. Тогда остается третье понятие - эзотерический подход. Мы вводим понятие "параллельные миры"... и все. И вот этот мир, как говорил Будда, "врата нирваны", - он рядом. То есть, субкультура хиппи - это параллельный мир?

- Нет, это тамбурная система. Это люди, харизмой призванные. Но они, как бы, отрицают и уходят. Типа там родители хорошие книжки подсовывают и говорят: "Вот, сказки хорошие. Идеалы. Дружба, любовь, жертвенность и так далее. Чуть ребенок становится постарше - "Все, это забудь. Тебе надо адаптироваться в обществе". И тогда восстали эти дети и сказали родителям: "Вы нас обманывали. А мы все же хотим найти такую страну и жить по этим принципам, по этим прекрасным детским книжкам. Мы не хотим жить во лжи". Это и был хиппизм, 70-е годы. Это была, по Вернадскому, та самая Благодать Божья, которая коснулась людей. как предложение. Но от человека зависит, пойдет ли он этим путем. Плюс еще - корректировка такая. Мода всегда все губит. Как писал профессор ПОхлебкин в своей книге "Священные символы", хипповость была модной в конце 70-х годов, но истинных хиппи 15 процентов, все остальные - попутчики, потому что это модно. МОда схлынула, этих самых истинных хиппи осталось очень мало. Они пошли дальше по пути своего развития. Они нашли способы и средства для борьбы. В чем смысл этой борьбы? Политически это не какит. Это - их язык. Мы тогда теряем, как бы, свою доброту.
Но ведь в свое время американские хиппи сыграли очень большую роль. Война во Вьетнаме и все такое. Этой был очень серьезный социальный и политический шаг.

- Правильно. Но когда кончилась война - что дальше делать? Обыватели - спились. Но сейчас для России это более чем актуально. Война-то идет, а хиппи...

- Дело в том, что война происходит в каждом человеке, в каждой семье. Вот где надо бороться со злом. И когда Кен Кизи приехал на знаменитый съезд, движение протеста - они должны были пойти в сторону Вашингтона - то он встал на трибуну (это написано в книге Тома Вульфа "Последний кислотный тест") и сказал: "Насрать на войну" трижды. Это было магически. И ушел. Все ожидали бурную речь, весь день выступали и тд. И народ разошелся. Люди подумали: он предатель. И многие от него отвернулись. Но он сказал на более высоком духовном уровне, вот дело в чем. И вот мы это распознали и поняли благодаря духовным ценностям человечества - Конфуций, даосы, дзен-буддизм, святой Франциск Ассизский, философы-киники, скоморохи. Есть методы, но они духовные. Не надо бороться впрямую. Надо показать, надо дать альтернативу. И тогда все ложное разваливается. Такую фразу на этот счет вспомню, приписывается она Черчиллю: "Если ты долгое время не занимаешься политикой, то в какой-то момент политика начинает заниматься тобой". Это насколько применимо к нынешней ситуации?

-Как говорили буддисты, политика - это низкий духовный уровень. Это на самом деле социальное явление. Есть некий момент отрешенности. Когда человек отходит от всего этого, от этой системы мышления, от прорабатывания материала и так далее, - как ни странно, происходит чудо. Он лучше понимает все происходящее. Это недоказуемо, но - только человек параллельного мира имеет способность жить в обществе. А эти - они не верят, что есть люди другого плана. Их иногда называли диссидентами, чудаками, мудрецами и прочее. И вот эти единицы - создавали равновесие, чтобы человечество не погибло.
Это как раз и есть та самая соль, о которой говорит Иисус Христос в Евангелие: "Вы соль земли и вы свет миру. Но если вас не будет. то тогда ничего не поможет". В разных религиях есть такие людии. Например, суфии, которых сами мусульмане не понимают, считают, что они одержимы бесом. НО это же особые люди, они разыгрывают ситуацию, выполняют свою определенную работу. Скоморохи этим занимались и карнавалы средневековые, которые в 15-м веке на западе были запрещены. А хипповость - возможно, это последняя благодать перед каким-то решающим моментом 21-го века.

- Чем, на ваш взгляд, русские хиппи отличаются от своих предшественников и от своего западного варианта?

- Западный хиппизм был технократичным, у них была материальная база. Коммуны были, машины, еда хорошая, упор был в музыку. А мы, не имея всего этого, занимались самообразованием. Мы очень хорошо знаем фиолсофию, богословие, мистику, все вот эти религиозные школы. И у нас, может быть, более интеллектуальный путь.

А вот современные хиппи? - Старые люди стали индивидуалистами. Они продолжают действовать и так далее. Но какой-то такой системы нет, есть тусовка. Появляются одни, появляются другие. Но, конечно, происходит чудо, когда говорят: вот есть молодые хиппи. И многие геополитики, психологи говорят: ну, это невозможно, потому что мода прошла. У них свои критерии. ПОэтому - это чудо, что есть хиппи. Которые не всегда даже понимают, а что такое хиппи? Но у них есть что-то такое мистическое. Потому что раньше у хиппанов никогда же не было понятия "Символ веры", "политбюро", "верхушка" и так далее. Поэтому, как ни странно, невозможно было просчитать, почему существуют хиппи. А это - небо, это работа неба. Это такой вот чудный момент. Но, я думаю, что на самом деле важна реализация. Потому что, может быть, сейчас молодежь переест это все, всю эту попсу, интеркультуру глобалистскую, и душа их начнет искать настоящие вещи. И тогда они вспомнят об опыте, об общечеловеческих ценностях, об этих учителях наших, общечеловеческих - они же, учителя, не только русским принадлежат, или китайцам. Это - определенный пласт, то, что мы условно называем параллельным миром. Потому что на западе это все вылилось в терроризм, в "красные бригады", потому что путь культуры - не их путь, и они пришли к террору. Дескать, не дадим этим паразитам буржуям хорошо жить. Мы растолкаем их болото. И поэтому они начали взрывать, убивать и так далее. А потом их окуклили и еще взяли и стали использовать. Вот это концовка была западных хиппанов. А все американские - они все в каком-то смысле спились. Например, Селлинджер просто игнорировал американское общество, покат в позапрошлом году не ушел в дзенбуддийский монастырь в Америке. Кен Кизи - того просто просто прихлопнули. Он после всех своих дел (путешествие в автобусе) до конца своих дней уже жил на своем ранчо, воспитывал своих детей и умер от цирроза печени. ТО есть его, как бы, предупредили: все, не возникай. А это, собственно говоря, и есть те самые люди, которыми Америка может гордиться.Но когда разговариваешь с американцами, они не знают этих людей.



Солистка группы "Апокриф" (Томск)
- Как получилось, что вы попали на фестиваль? Что вас увлекло в этой идее и какие впечатления?

- Все получилось совершенно спонтанно, как очень часто это бывает. Сейчас нам нужно работать на имя, и как раз - выгодное предложение. Потому что что хедлайнеры фестиваля - очень любимые наши музыканты. Такие имена как Умка, Ольга Арефьева, Калугин, - они привлекают. Очень хочется играть в такой компании, можно посчитать за честь.

- Само понятие "хиппизм" - оно что-то для вас значит? Или вы существуете параллельно от этой субкультуры?

- Безусловно, что-то значит, не сказать, что это что-то для нас ключевое и глобальное. Но мы прошли уже через этот период. Культура хиппи - это хорошо.

- На ваш взгляд, насколько это, с одной стороны, жизнеспособно в современном российском обществе? И насколько это актуально?

- В одном журнале я как-то прочла, что хиппи перекочевали в интернет-культуру. То есть, вчерашние хиппи сейчас делают Интернет.

-Весь?!

- Ну где-то да. То есть они ключевые фигуры там. ТО есть, они продолжают свою стратегию завоевания мира, только они сейчас перешли на более адекватные обществу ступени. То есть Интернет - это засилие хиппи. Это то, что касается жизнеспособности. А по поводу идеологии - она мне очень симпатична. Пацифизм... - Насколько эта идеология способна сделать какой-то сдвиг в умах обывателей? Хотя бы чуть-чуть...

- Мне кажется, что если человек из числа обывателей попадет хотя бы на один концерт фестиваля, то, если он не совсем еще обыватель, у него должно что-то сдвинуться в голове. Я, например, когда я сюда попадаю, чувствую себя очень комфортно. То есть, просто хочется очень в этой ауре... жить. Это очень позитивно. Сейчас, когда очень мало позитивных эмоций - общество потребления и так далее - эти идеи будут актуальны всегда. И чем больше общество потребления развивается, тем больше люди будут хотеть уходить от этого. ТО есть, культура хиппи может быть какой-то альтернативой, вариантом выхода. Это всегда нужно, как другой полюс. Не бывает синонима без антонима.

- То, что фестиваль, такой большой и масштабный, получился именно сейчас, а не, скажем, год назад, и не два года назад, - случайно это или нет? Или что-то назрело уже к этому моменту?

- Да, сейчас, наверное, опять именно тот виток, на котором культура хиппи опять оказалась востребованной.

- А почему?

- Я в этом смысле вполне согласна с Умкой. То есть сейчас опять нужна альтернатива тому, что происходит. ТО есть, как бы, бум закончился, из андеграунда все вышли. Был какой-то момент, когда никто не понимал, что, зачем и куда. Но вот мы вышли из андеграунда - нас разрешили. А против чего теперь бороться? А теперь опять есть против чего бороться. Есть стойкая культура, малый капитализм. И людям опять нужна отдушина, может быть, она не запретная, но она все-таки отдушина. Которую и обеспечивает вот эта культура. Человеку нужно просто оттянуться после работы, увидеть детей цветов и так далее...

- Но оттягиваются очень по-разному.

- Да. Но есть некая прослойка населения, которой мало просто сходить в ночной клуб и нажраться, которой мало просто погулять по ночным улицам. Им хочется поэзии. Недавно я слышала такую песню на "нашем радио": "Люди хотят поэзии на..."

- Это возрастная группа или как?

- Это возрастная группа, но возраст очень интересный. Люди после какого-то возраста и люди до какого-то возраста. То есть, есть люди, которые просто тоскуют по каким-то временам, - которых, сейчас, кстати, очень много. ТО есть такие олдовые хиппи с седыми волосами, с седыми бородами. И есть совсем молодые люди, которые просто приходят на фестиваль и хотят что-то сделать.



Анна Герасимова (Умка), певица:

- На твой взгляд: то, что фестиваль случился именно сейчас - это случайно, или, на твой взгляд, какие-то реальные предпосылки для этого возникли?

- На самом деле и год назад, и пять лет назад подобные события тоже происходили. Может быть, ничего особенного не произошло, просто подросло очередное поколение, которому хочется праздника. А может быть, сейчас глянцевая культура в очередной раз затвердевает и тем самым перестает существовать. Вот когда нынешняя глянцевая культура начиналась, она была еще более-менее живая - конечно, агрессивная, неприятная, все ела... А сейчас она ничего даже есть не может - у нее уже зубки выпали, никому это не нужно. Даже последнее усилие глянцевой культуры прибрать к своим рукам рок-н-ролл, в виде Козырева и "Нашего радио", оно, пока было с зубами, оно кого-то там ело и много чего съело. А теперь это очень быстро пришло к такому логическому нулю. То есть существует какой-то круговорот Козыревского формата. Приходят новые группы в этом же стиле, они играют в этом же стиле. В результате люди на периферии везде слушают эти группы, опять присылают записи в этом же стиле, опять попадают на "Наше радио" и все происходит одно и то же. И эта попытка т сказать вписать рок в формат глянцевой культуры, то есть, истеблишмента, она удалась. И тем самым она провалилась.

- Альтернатива есть какая-то?

- Сейчас существует потребность в чем-то живом. Я хожу на все дни фестиваля и я хочу сказать, что здесь все очень живое. Другое дело, что, в массе своей, оно очень некачественное. То есть, если там и есть какие-то алмазы, какие-то камешки, то, чтобы их увидеть, надо очень сильно поскрести. В основном это - низовая культура. Когда в 86-м году начало опять это все подниматься, после длительного упадка конца 70-х, то все тоже казалось таким некачественным и необработанным. А потом из этого вылезают какие-то качественно важные люди. Нужна питательная среда, вот эта творческая питательная среда, в которой происходят такие человеческие движения, нечто живое. И сейчас, видимо, как раз и наросла вот эта питательная среда. А потребность в ней есть большая, потому что истеблишмент, новый капитализм несчастный наш, безрукий, безногий, безголовый... Видимо это и создало питательную среду для того, чтобы новые молодые люди как-то себя ей противопоставляли. Есть другая альтернатива. Но она связана с насилием. ТО есть, вполне живая, очень опасная и неприятная альтернатива имеется. Агрессивная. Ее много, и она пока очень зубастая и кусается. А потом она выйдет из моды, перестанет кусаться, войдет в истеблишмент и растворится, и сдохнет.

- В музее Маяковского прозвучала очень емкая фраза.

- Я сказала, что, когда мы были маленькие, вокруг был так называемый совок. И этому совку все запрещали, и мы, по мере сил, противопоставляли себя истеблишменту совка. А сейчас нарос новый истеблишмент. Потому что, когда была перестройка, было все можно. И непонятно, зачем вообще альтернатива, если все можно. И поэтому в перестройку очень многое живое погибло, несмотря на то, что была масса возможностей. То есть к 94-му году люди полностью ушли в песок, Очень многие талантливые, прекрасные люди.

- Сейчас, очень многое в искусстве сразу "зажимается", по финансовым причинам.

- На самом деле, все можно делать без финансов. Люди просто не понимают, что такое "Do it yourself". Благодаря опять же вот этой форматной музыке и высоким технологиям, которые пришли вот в этот music-making, люди думают так: вот я записал песню, теперь мне надо записать альбом, попасть в формат, мне надо раскрутиться, мне надо найти себе менеджера... и вот сидят молодые группы, которые не могут не только петь - они не могут двух слов связать. У них есть продюсер, он их вытаскивает, два года они что-то делают, потом они опять пропадают, потому что изначально ясно, что проект мертворожденный. А здесь - ни у кого никаких продюсеров нет. Тут люди просто занимаются творчеством, потому что их вставляет от этого, вот и все. Замечательно то, что все поколения - вместе. Они не только в отцы, они друг другу в дедушки-бабушки годятся. Приходят люди поколения того еще, которое до нас было, поколение 60-х. Они совершенно молодые при этом. ПРиходят совсем маленькие, школьники. Интересно, весело! Только, конечно, качественный уровень очень низкий - и слава богу! Пусть эта среда булькает, живет и не застывает. И будет, конечно, очень хорошо, если это будет продолжаться. Потому что тут дело не в качественности. Музыкальный рынок наводнен так называемым качественным продуктом. То есть все классно записано, порой даже классно сыграно. Людям нечего сказать, они забыли, что такое свобода. Вообще, свобода исчезла из списка ценностей истеблишмента. Вот у меня есть старая песня: "Мы думали, что надо всегда идти вперед, свобода вышла боком". Я встречаланескольких людей, которые говорили: "Ой, это политическая песня о нашем поколении, которое (внимание!) ОБЛОМАЛОСЬ НА ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЯХ. Вот я сам защищал Ельцина, а ты так точно сейчас все это выразила.." Я говорю, это песня 86 года. Она не имеет никакого отношения к эпохе так называемых демократических свобод. Это смешно. Это про судьбу отдельного человека или поколения. Про эту хипповую свободу, личную свободу, а не общественную свободу. Личная свобода с общественной не имеет никакой связи. И, что характерно, у людей разных поколений много песен, написанных в постперестроечные годы о том, что вот все кончилось, где вы хиппи, цветочки наши завяли... Очень классно. ПОтому что, когда я появилась в тусовке в 79-м году, были такие настроения: все, хиппи больше нет, это конец, это упадок, это все. И до сих пор оно так и держится, и прекрасно себе цветет. Конечно, второго 67-го года больше не будет. НО если больше людей почувствуют внутреннюю свободу, это будет офигенно.

- А в чем жизнеспособность этой философии, которая уже вне времени? Потому что каждое поколение связывает уже со своим временем, что вот, мое время было - да, а вот сейчас все пришло в упадок...

- А я не считаю, что все пришло в упадок. Жизнеспособность этой идеологии - в отсутствии насилия. Это единственная подобная идеология в мире. Это лучшее, что предложил миру 20-й век. Это единственный случай в истории человечества, когда очень большая группа людей идеологически отказалась от насилия. Как сказал Ринго Стар, "Мир думал, что перевернется - и он действительно совершил маленькое-маленькое движение"... Но это чуть-чуть - это офигенно же, это очень много в масштабах мира.

- А если взять религиозные конфессии?

- А что религия? Религиозные конфессии зачастую приветствуют насилие.

- Например, буддизм - единсвенная религия, которая, в общем-то не запятнала себя.

- Ну да. ПОэтому хиппи и взяли буддизм на вооружение. Буддизм был одним из источников этой хиппийской философии. Хотя там, конечно, было очень много примитивного. Вот и сейчас есть много примитивного. НО - это самое лучшее, что миру предложили. И, конечно, это было съедено и затоптано истеблишментом. И то, что оно все время вылезает из-под этих развалин - это просто великолепно. Это просто счастье.

- На уровне обывательской литературы - то, что есть массовая литература, все читают Маринину и Донцову. И также массовым становится Коэльо. Это все-таки прогресс!

- Ну, может быть, хотя, Коэльо, по-моему, тоже довольно примитивный чувак. Но вот массовой становится такая непростая вещь, как Пелевин. Он поумнее, чем Коэльо.

- Я говорю именно про массовость. ТО есть люди, которые в массе читале Маринину, начинают в такой же массе читать Коэльо, - это, конечно, прогресс.

- Лучше бы они Воннегута, конечно, читали.

- Масса не будет читать Воннегута. И все же, мне кажется, выросло новое поколение социальное и есть какая-то потребность в чем-то другом, отличном от того, что предлагают ведущие телеканалы, радиостанции

- Причем, здесь нет политического противостояния - вот что приятно. Никто не хочет захватить власть. Власть никому не нужна. И телевидение не хочет власти. Никто не хочет никого загасить, никого задавить. Идеология митьков, придуманная Шинкаревым в виде шутки, тоже никого не хочет победить, это тоже, в общем, хипповская идеология. На самом деле, во времена Шагина и Шинкарева - питерских хиппи - все тогда были хиппи.

- Ты можешь как-то определить современную идеологию хиппи?

- Нет, не могу. То есть, она такая же, как и была раньше. Нету насилия.

- Чем-то принципиально формация современных хиппи рубежа веков, рубежа даже тысячелетий, отличается от своих предшественников западных?

- Не знаю, меня там не было к сожалению. Я думаю, что она больше похожа на то, что было в Калифорнии году в 65-66м, когда только все это начиналось, когда все это было невинно. Чем на то, чем были мы и люди постарше нас в конце 70-х - начале 80-х годов. Мы были как волчата, мы всего боялись... Нет, мы, конечно, были очень смелые. Но можно было очень запросто из-за длинного волоса не просто п… получить на улице, но - попасть в дурдом, попасть в тюрьму. За всеми следили, на всех дела были какие-то заведены. Я бы очень не хотела, чтобы то, что здесь происходит, встало поперек горлу нынешней власти. Потому что по большому счету оно никак и не противостоит, оно находится сбоку. И если этих людей никто не будет трогать, это будет очень хорошо. Они не представляют опасности для государства, это лишь выход для общества.

Автор - Владимир Преображенский.


добавить отзыв

вернуться к списку отзывов