30.08.2007
Дмитрий Десятерик
О хиппи.
Ликбез к сорокалетию "лета любви"
- лучше поздно, чем никогда
источник
Прекрасная галлюцинация
(вообще-то эта статья во многом повторяет текст на ту же тему в моей "Энциклопедии альтернативной культуры", но,во-первых, я тем текстом и той книгой не очень доволен - так что здесь несколько выправленная версия; во-вторых, почему бы и не повторить?)
У нас этот юбилей прошел (или проходит) почти незамеченным, а между тем в мире его отмечали достаточно широко. Ведь именно в текущем году исполнилось 40 лет легендарному «лету любви». Условный старт ему дал рок-фестиваль в Монтерее, США, прошедший в середине июня и собравший десятки тысяч человек.
Впрочем, эта цифра весьма условна; Монтерей стал всего лишь более-менее крупным проявлением той тихой революции, которая начала заполонять не только Америку, но и весь мир. Это был самый мирный, солнечный и красивый бунт из всех, когда-либо виденных человечеством: хиппи.
Хиппи — движение вольнолюбивых бездельников обоих полов, зародившееся в сан- францисском районе Сент-Эшбери, Калифорния в конце 1950-х гг., под названием хипстеров (о хипстерах, в частности, упоминает Уильям Берроуз в своем самом известном романе «Голый завтрак», вышедшем как раз в то время), и в следующем десятилетии заполонившее весь мир вплоть до СССР. Прообразом можно считать странствующую общину «Перелетные птицы» в Германии начала прошлого века.
Впрочем, на родных черноземах патлы у школьников и недоучившихся студентов особенно интенсивно стали расти в середине 1980-х, тем быстрее и длиннее, чем больше об этом писали газеты. Результатом стало то, что к началу 1990-х возрожденная «система» (самоназвание доморощенных хиппарей) включала в себя значительную часть более-менее мыслящей советской молодежи. Толпы нестриженых, пестрых и экзотичных голодранцев ловили дальнобойщиков на обочинах трасс, плели фенечки из бисера на прокуренных квартирах, основывали коммуны на Алтае, тусовались подле кафе в центрах крупных городов, получали по морде от не столь продвинутых, но тоже юных гопников и каждое лето заполняли своими прекрасными нагими телами дикие бухты Крыма.
Всякий расцвет, как известно, — преддверие конца. После распада СССР движение, вместе с сопутствовавшим ему (но не связанным с ним) роком быстро пошло на убыль. Кто- то погиб, как правило, от наркотиков. Некоторые очутились в психиатрических лечебницах. Нашлись и такие, что стали священниками или эмигрировали. Большинство же вместе с волосами избавилось от идеалов и вернулось туда, откуда в свое время ушло — на поля социума, чтобы делать карьеру, зарабатывать деньги, жениться (как правило, неудачно), растить детей и т. п. Лишь единицы остались верны себе прежним, но превратились в полных изгоев. Сегодняшняя поросль хиппи представляется более инфантильной, декоративной и благополучной, привязанной к семейным очагам. В любом случае, это новая история, и она только начинается.
Как заметила весьма популярная в «системе» блюзово-роковая певица Умка (Аня Герасимова), любая попытка анализа или простого изложения принципов, структуры, традиций хиппи в рамках медиа неизбежно оборачивается профанацией предмета исследования. Действительно, здесь тот случай, когда абсолютно отсутствуют признаки, по которым можно было бы классифицировать и изучать явление; даже слово «принципы» в предыдущем предложении — полная чушь, на самом деле. По сути, хиппи — это беспримесная асоциальная энергия, без структуры и стойких идей, с основным вектором вдохновения — прочь, на обочину, в состояние вечного поиска. Цели не локализованы, лозунги («занимайтесь любовью, а не войной») наивны до слез. Хиппи вне пространства и времени, вне индивидуальности и группы. Его (их) бесконечный маршрут не имеет остановки, не предполагает конечного пункта. Ничего своего, ничего чужого: ни семьи, ни дома, ни привычек, ни ритуалов. Хиппи может курить марихуану, баловаться более тяжелым зельем или крепко выпивать, а может быть трезвенником и вегетарианцем, может ходить в лохмотьях — или одеваться подчеркнуто чисто, забавляться групповым сексом или обретаться послушником при монастыре. Любовь, о которой так много говорят в связи с хиппи, — не столько способ отношений на манер «свободной любви», сколько тональность мироощущения, сквозной мотив всех передвижений и порывов.
Хиппи глядит на реальность сквозь анфиладу распахнутых дверей восприятия («The Doors», «Двери» — обожествляемая хиппарями легендарная рок-группа 1960х).Расстояние от порога до порога преодолевается лишь для того, чтобы войти в абсолютно неведомое пространство. Транспортными средствами могут служить попутные грузовики, наркотики, музыка, фольклор, медитация, изыскания Кастанеды, любая эзотерика и религиозная практика — кришнаитская или индейская, христианская или буддистская.
С другой стороны, социальная оптика хиппи — оптика соскальзывания, уклонения, ухода. Их невозможно ни во что вовлечь, ими достаточно трудно манипулировать.
Общество не может сфокусироваться на них (ещё бы - после таких статей - прим.hippy.ru) и потому приходит в ярость, прибегая к репрессиям, совершенно не сопоставимым с маргинальностью хиппи. Вышеупомянутая агрессия гопников — одно из подобных проявлений.
Известны случаи, когда милиция сознательно провоцировала массовые избиения хиппи силами гопоты или люберов (помнит ли еще кто-то о таких?) Особенно частыми и вопиющими такие инциденты были на переломе 1980— 1990 х гг.
Если добавить к этому прямые действия самой милиции, остракизм со стороны старших поколений, то очевидным становится постоянно поддерживаемое и достаточно высокое напряжение вокруг неподконтрольной хипстерской субкультуры. Тревога социума, очевидно, происходит от понимания того, что проект хиппи в первую очередь направлен на массовое и спонтанное преодоление отчуждения (социального, культурного, политического, психологического), которое воспринимается обществом как залог стабильности. Дистанция между поколениями и само понятие поколений, институты брака и работы, имущественная и культурная иерархия, — хиппи не выступали против этого на традиционно нигилистический манер. Они всего-навсего стремились снять ограждения между отчужденными территориями, позволить селиться всем — везде, «залюбить систему (довлеющую над всеми, а не свою) насмерть».
Большая система, как известно, выстояла, в отличие от системы волосатой ( :) - прим.hippy.ru ). Хиппи уже никогда не будут настолько влиятельными, как в США в 1960-е или в СССР — в 1980 е. Но мультикультурность нынешних мегаполисов, антииерархическая работа постмодернизма в искусстве, легализация легких наркотиков в ряде стран Европы, стойкие пацифистские настроения части общества, внимание и терпимость к иным расам и культурам — во многом их заслуга.
Более того. Мир, каким мы его знаем сегодня, сформирован и управляется по преимуществу теми, кто, так или иначе, соприкасался в молодости с хиппи. Возможно, эта реальность — «хиппитализм» — не более чем коллективная галлюцинация законспирировавшихся в преуспеянии хиппи. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.